О смерть, ты – жизнь



Она провела рукой по лицу, так как после портала у нее всегда чуть-чуть кружилась голова. Отходя от ломаного голубого зеркала, Амазонка учтиво кивнула как всегда угрюмой Кашии и направилась к Последнему из рода.

– Рад тебя видеть, – приветствовал он молодую женщину. – Есть работа для меня?

– Да, Каин, – ответила она. – Взгляни на этот амулет.

Старик с интересом поднес к глазам резную пентаграмму на золотой цепи. Его морщинистые пальцы бережно прикоснулись к металлу, испещренному незнакомыми рунами и символами; закрыв глаза, он сжал амулет между ладоней и вдохнул его запах. После этого Каин сказал:

– Это редкая удача, дитя мое. Ты нашла амулет Кюрио, работы древнего мастера Маим-Ока. Он прибавляет по пять унций к силе и ловкости, по двадцать – к жизни и мане, сорок к нароку и десять к защите. Это самая ценная вещь из всех, что мне доводилось видеть за последние несколько лет. Береги его как зеницу ока.

– Конечно, Каин. Спасибо тебе, просто не знаю, что бы я делала...

– Не стоит благодарности, дитя мое. Ты же знаешь, я очень люблю узнавать волшебные вещи, а еще больше – быть полезным тебе.

Улыбнувшись старику, Амазонка направилась к Чарси в кузницу. Милая, но не хватающая звезд с неба девушка в этот момент ковала очередной кортик. Амазонка попросила ее подчинить броню, рукавицы и добытое в сражении добро.

– Будет сделано меньше, чем за час, – жизнерадостно сообщила Чарси. Она давно уже не спрашивала Амазонку о деньгах, так как знала, что та всегда платит честно и иногда даже дает сверх счета.

Оставив свои вещи у Чарси, Амазонка открыла свой сундук. В нем громоздились стопки необходимых вещей: стрелы, кольца, склянки. В отдельном ящичке находились все ее золото. Амазонка высыпала в него горсть монет, найденных сегодня, а затем погрузила в ящик руку и пересыпала деньги сквозь пальцы, как песок. Молодая женщина улыбнулась и, устало поведя шеей, расстегнула и сняла тяжелый шлем. Ее великолепные светлые волосы, до этого прижатые шлемом, вырвались на свободу. Она быстро стянула их в конский хвост.

Сев у костра, Амазонка задумалась. Ее взгляд бездумно скользил по лагерю, ни на чем не останавливаясь надолго, а ладони сжимались и разжимались, согретые теплом огня. Вдруг она почувствовала, как что-то прикоснулось к ее плечу. Резко обернувшись, Амазонка увидела Варвара.

Он был высок, широк в плечах, его голос был низким и хриплым, а походка тяжелой. Амазонка никогда не понимала, как в момент боя этот неуклюжий человек становится ловким и собранным; впервые увидев его знаменитый прыжок, она не поверила своим глазам. Девушка поздоровалась с ним, правда, без особого энтузиазма. Варвар сел рядом с ней.

– Хочешь вина? – был его первый вопрос.

– Нет, у меня все в порядке с маной, спасибо, – быстро ответила Амазонка, – я только что от Акары.

– Ну, как хочешь. А я выпью, – сказал он и залпом осушил голубую склянку. В принципе, можно было и не тратить вино, а дойти до Акары и подлечиться с ее помощью совершенно бесплатно, но Варвару было важно показать, что он не нищий и может швыряться склянками направо и налево (во всяком случае, так это расценила Амазонка). Эффект вина был незамедлителен: на щеках Варвара расцвел румянец, глаза заблестели. Он улыбнулся.

– Чем занимаешься сегодня, Ама?

Девушка вздохнула.

– Расчищаем катакомбы вместе с Палом и Соркой. Решили, что как только найдем точку пути – сваливаем. Устали очень.

– А я с Графиней дрался, – сказал Варвар, хотя его никто не спрашивал. – Ох и стерва же она! Но я ее быстро уложил. Даже вина не пил почти что. Кстати, кое-что для тебя раздобыл...

Амазонка внутренне напряглась. Варвар протянул ей что-то... драгоценный камень. Довольно крупный. Не такой крупный, как у Волшебницы в тиаре, правда, но все же очень и очень ценный сапфир. Девушка рассмотрела камень получше – он был чистым как слеза, ни пятнышка, ни трещинки.

– Он холодит, морозит, – сказал Варвар уверенно. – Ты сможешь замораживать своих врагов, если вставишь его в свой лук. Бери, от твой.

– Нет, – отрезала Амазонка. – Не надо. Мне ничего не нужно, ни вина, ни камней, ни колец!

– Ты кое о чем забыла, – тут же помрачнел Варвар. – Тебе ничего не нужно от меня.

– Ты просто... – Она не нашлась, что сказать, поднялась и быстро зашагала прочь. Развернувшись, Варвар проводил ее взглядом. Он видел, как она тряхнула головой, отчего ее волосы раскинулись золотым переливом.



Вечером в шатер Амазонки заглянул Паладин. Он выглядел одновременно озадаченно и слегка сконфуженно.

– Послушай, Ама, – начал он, когда женщина указала ему на табурет, – я понимаю, что это не мое дело, то только до тех пор, пока это не мешает общей цели...

Амазонка швырнула об пол колчан, который набивала до этого, и вскочила.

– Господи, о чем ты говоришь?! – воскликнула она. – Да что вы все, крышей поехали по весне?! Пал, ну хоть ты-то будь благоразумным!

– Я благоразумен, Ама, – спокойно ответил Паладин. – Неразумно ведешь себя ты. И это не может так больше продолжаться. Ты должна понимать. – Он встал, подошел к девушке и усадил ее на табурет. – Ты должна понимать, – повторил он, дружелюбно глядя на нее сверху вниз. – Очень прошу тебя, решай свою проблему и забудь о ней.

Амазонка наморщила лоб.

– Пал, – сказала она, – мне надо побыть одной.

Паладин вручил ей колчан и вышел.



Молодая женщина примостила свою броню на сундук и поставила рядом с ним факел. Глядясь в отполированную сталь, как в зеркало, она расчесала и аккуратно стянула свои волосы. Накинув плащ, она вышла из своего шатра и направилась к южному крылу лагеря. Она немного помедлила, прежде чем постучать и войти.

Некромант будто бы и не удивился, увидев ее. Он спокойно приветствовал Амазонку и спросил, чем может помочь.

– Нам надо поговорить, – сказала девушка.

– Давай поговорим, – согласился Некромант.

– Послушай, – начала она. – Это не может так больше – я не могу так больше. Пойми, это все из-за тебя!

– Меня? То есть?

Амазонка глубоко вздохнула.

– Я думаю о тебе постоянно. – Она нерешительно взглянула на него и выпалила: – Я хочу быть с тобой, я хочу быть твоей!

Некромант задумчиво улыбнулся и молчал, глядя на нее. Наконец он произнес:

– Стар я для тебя, девочка... Сколько тебе лет? Двадцать пять?

– Двадцать семь, – соврала Амазонка и быстро добавила, – но это совершенно не...

– И тем более мертв. Мое время остановилось, когда я в первый раз умер. Больше я и не жил...

Амазонка нахмурилась. Она сделала шаг по направлению к двери, обернулась было, но ничего не сказала. Оказавшись на улице, ее разобрала такая злость, что она бросилась бежать к своему шатру что было сил, чтобы никто не увидел ее изуродованного гневом лица. В центре лагеря Амазонка неожиданно наткнулась на Акару – темно-фиолетовый плащ верховной жрицы был невидим в сумерках. Девушка промчалась мимо, ничего не сказав. Глядя ей вслед, Акара подумала: «Нынешняя молодежь совсем не умеет скрывать свои чувства». Наверное, ей припомнилась ее собственная юность.

Оказавшись у себя, Амазонка рывком распахнула свой сундук, вывалила его содержимое на пол и нащупала острое лезвие. Выхватив из кучи хлама свой кинжал, она осторожно выскользнула из лагеря.

В ночном лесу она застыла, вслушиваясь во враждебное молчание дикой местности. Вдруг слева раздалось тихое фырканье. Амазонка сразу же узнала этот звук, характерный для пернатых тварей. Осторожно, чтобы не напороться на острые когти, которыми тварь могла запустить в нее, девушка подкралась ближе. Улучив момент, она прыгнула к мерзкому животному. Прижав его шеей к земле, Амазонка несколько раз с наслаждением вонзила лезвие в мягкий живот твари. Затем, бросив кинжал и оскалившись, девушка взялась руками за края раны и, сильно потянув в стороны, разорвала пернатую тварь. Услышав запах крови, Амазонка почувствовала себя лучше.

Расшвыряв остатки твари в разные стороны, девушка поняла, что она смертельно устала. Доплелась до своего шатра, повалилась на постель и провалилась в сон.



Потянулась череда серых, безoбразных дней, в продолжение которых Амазонка делала только то, что ей говорили. Из ее боевых навыков пропала былая отвага, и Паладин, безошибочно подметивший это, теперь чаще ставил ее в засаду; но удар у нее был все так же точен. Общими силами завалив Андариэль, герои, понукаемые Каином, стали собираться на восток, а в последний день перед отъездом Амазонка с наемницами закатили громадную пирушку. В итоге ей пришлось получить целых два выговора: пафосный от Акары и яростный от Кашии. Девушка выслушала их, не изменившись в лице: самую жестокую отповедь в своей жизни она уже успела услыхать до этого.



Путешествие по морю было не особо интересным, всех вскоре начало тошнить от запаха соленой воды и от вида кислой капусты, которую приходилось есть через «не могу». Хуже всех было Волшебнице, она то и дело бледнела, пила вино, ее тошнило, а всех это выводило из себя, и прежде всего ее саму. Варвар сидел на верхней палубе, вырезал неуклюжие фигурки из деревянных брусков и бросал неприязненные взгляды на Некроманта, когда тот появлялся поблизости. Паладин как мог помогал Волшебнице. Амазонку видели только за обедом.



По прибытии в Лют Голейн все взбодрились, насколько это было возможно после изнуряющего вояжа. Наутро, выспавшись на твердой земле, Амазонка отправилась знакомиться с городом. Он был небольшим, так что она скоро запомнила, где можно починить износившуюся броню, где купить стрел, а где снять наемника. Поговорив с Алькором, продавцом склянок, она как бы в шутку поинтересовалась, нет ли у него приворотного зелья. Он рассмеялся и покачал головой. Осторожный кашель сзади заставил Амазонку обернуться. За спиной у нее стояла Волшебница.

– Пойдем со мной, – сказала она.

В шатре у Волшебницы царил беспорядок, она еще не успела разобрать свои вещи. Сев на постель, колдунья достала длинный мундштук и закурила свои чудесные травки.

– Рассказывай, – обратилась она к Амазонке. Та усмехнулась:

– О чем?

– Обо всем. О приворотном зелье. О нем.

Амазонка немного подумала.

– Я его ненавижу, – резюмировала она.

– Это неправда, – ответила Волшебница. – И тебе даже не хочется, чтобы это было правдой.

– У меня нет другого выхода, – ответила девушка. – Только ненавидеть.

– Выходит, ты предаешь сама себя?

– Как это?

Волшебница глубоко вдохнула пряный дымок своих травок.

– Свои чувства, свою память. Но ты еще очень молода...

Амазонка мысленно отрубила ей голову.

– ...и поэтому многого еще не умеешь... Хочешь травок?

– А я не слишком молода для травок? – язвительно осведомилась Амазонка, потянувшись за мундштуком.



...В небе плясала луна. Укуренная Амазонка нетвердым шагом возвращалась к себе. Ей было очень весело. Проходя по пустынной улице, она вдруг заметила что-то темное, выделяющееся из каменной кладки. Опустившись на колени (и случайно завалившись вбок), она разглядела что-то, похожее на точку пути. «Тебя надо включить», – подумала девушка и стала искать активационную ступеньку. Ступенька нашлась – правда, была больше похожа на засов. «Восток – дело тонкое, – подумала Амазонка, – скоро они не только засовы вместо ступенек будут делать... но и вилки вместо башмаков». Засов поддался, но точка пути не засветилась голубыми огнями; вместо этого она разошлась в стороны, и Амазонка полетела вниз.

От удара оземь кумар тут же улетучился из ее головы, над которой сияли звезды в четком квадрате. Девушка сразу догадалась, что приняла за точку пути спуск в канализацию. И хотя там водились жуткие твари, которыми заправлял сам Радамант, Амазонка постаралась не паниковать раньше времени. Нужно просто повыше подпрыгнуть и подтянуться... И в этот момент створки захлопнулись.

Девушка захлебнулась адреналином. Ее первой мыслью было бежать, второй – кричать. Отчаянно пытаясь взять себя в руки, она решила, что ни того, ни другого делать нельзя. Крик скорее услышали бы монстры, чем мирные жители Люта. Прислонившись к стене, безоружная, без брони и зелья, она припоминала все, что ей было известно о здешних сточных каналах: они тянутся несколько миль, на втором их уровне есть телепорт, а из города в них можно попасть двумя путями – через неприметную дверку недалеко от площади и с набережной. Она прикинула, как далеко набережная от площади. План был готов: осторожно, без боя, пробраться к другому выходу.

Сначала все шло гладко. Прячась за углами, проскальзывая за спинами у монстров, юркая женщина продвигалась все ближе (по ее расчетам) к заветной двери. Вооружившись случайно найденной саблей, Амазонка почувствовала себя увереннее. Ей оставалось совсем немного до выхода, когда на нее обратил внимание лучник-скелет. Немедленно пустив стрелу (которая попала девушке в бок), он заверещал, что обнаружил врага. Бледнея, Амазонка крепко взялась за стрелу, торчащую из ее тела, и выдернула ее, вскрикнув от острой боли. Кровь полилась ручьем. Зажимая одной рукой рану, измученная девушка захромала к выходу, он был совсем близко. До того, как она скрылась в коридоре, скелет успел выпустить в нее еще пару стрел, но не попал. Решив, что справится с безоружной сам, он, не дождавшись соратников, пошел по кровавому следу.

Наступать на левую ногу было очень больно: на это сразу реагировала рана. Силы Амазонки были на исходе, она понимала, что если не выберется отсюда как можно быстрее, то события примут трагический оборот. На нее вдруг пахнуло морским воздухом, значит, она была у самой набережной. Заглянув в один из коридоров, она увидела в его конце лунный свет. Собирая все оставшиеся силы, девушка поспешила туда. Свет пробивался сквозь двойной ряд решетчатых окошек в дубовой двери – это был выход. Амазонкин вздох облегчения был больше похож на рыдание; она кинулась к двери, чтобы обнаружить, что она заперта.

Напуганные последними событиями жители Люта запечатали эту дверь, чтобы мерзкие твари, не дай бог, не ворвались в город. Не веря своим глазам, Амазонка сунула руку с саблей в ячейку решетки, пытаясь сдвинуть засов. Но сталь клинка звякнула о замок. Она оказалась в ловушке. Взвыв зверем, Амазонка принялась колотить по двери и кричать, в надежде, что кто-нибудь из горожан услышит ее. В начале коридора раздались шаги. Обернувшись, девушка увидела того самого скелета. Выпустив в нее несколько стрел (от которых нетрудно было увернуться), он стал приближаться. Амазонка заколотила по двери еще отчаяннее, но не отрываясь следила за врагом. Пройдя с половину расстояния, разделявшего их, он остановился и снова выпустил несколько стрел (на этот раз увернуться было труднее). Заорав от боли, страха и отчаяния, Амазонка вжалась в стену. Скелет снова пошел на нее. У нее потемнело в глазах от кровопотери и жуткой вони, стоявшей вокруг. Скелет приближался.

– Ама! – вдруг крикнул кто-то. Девушка увидела темный силуэт на фоне решетки. Закричав, Амазонка бросилась к двери, став легкой мишенью. Скелет остановился и поднял лук. Человек просунул руку между прутьями решетки и что-то бросил Амазонке. Это был свиток портала. Скелет нацелил стрелу на горло девушки, но она уже раскатала свиток и повалилась в появившееся ломаное голубое зеркало портала. Материализовавшись на городской улице рядом с трактиром, она почувствовала под собой гладкие теплые булыжники и потеряла сознание.



Очнулась она уже под утро в шатре Паладина, вся в целебных травах. Туго перевязанная рана на боку чувствительно пульсировала, но почти не болела. Сам Паладин сидел рядом и читал молитву. Заметив, что Амазонка пришла в себя, он вложил в ее руку свое волшебное нефритовое зеркало.

– Смотри скорее, – сказал он, – что ты видишь?

Амазонка поднесла зеркало к глазам, некоторое время всматривалась в блестящую поверхность, но потом отложила его.

– Пал, – сказала она хрипло, – ты меня спас.

Тот засмеялся:

– Мы с Элзиксом и Атмой сидели в трактире, когда услыхали твой крик. Перенести тебя от портала сюда было нетрудно. Кажется, я даже знаю, как ты оказалась в стоках. Хотелось в одиночку одолеть Радаманта? И всем показать, какая ты сильная?

Амазонка закатила глаза.

– Как вы мне надоели, – медленно сказала она. – Ты, Некрос, Сорка. Кажется, единственный, кто видит во мне... – тут она замялась, – видит во мне меня, это Варвар... да и тот придурок. Убери с меня эти травы, я хочу встать.

– Не дури, – возразил Паладин. – Лучше посмотри в зеркало. – Амазонка послушно уставилась в зеркало. – Что ты там видишь?

– Пока ничего... – Разводы на поверхности медленно стали складываться в узор. – Вот, начинает проявляться. – Рисунок обрел четкость. – Кажется, это... – Девушка вдруг осеклась. – Кажется, – повторила она недоверчиво, – кажется, это моя отрезанная голова...

– Ты уверена? – засуетился Пал. – Может быть, не твоя? Может, это просто...

– Говорю тебе, это моя отрезанная голова, – повторила Амазонка, изумленно таращась в зеркало. – Причем с одной стороны не хватает волос... – Фыркнув, она отложила зеркало и спросила: – И что же это значит, святой человек?

– Сложно сказать, – уклончиво ответил Паладин. – Но не смерть, это точно. Волосы... наверно, какая-то потеря. А голова – даже не знаю.

– Пал, – улыбнулась девушка, – я прекрасно вижу, когда ты врешь. Давай, поделись знанием, что означает отрезанная голова.

Пристыженный Паладин укоризненно посмотрел на нее.



Через несколько часов, около полудня, Амазонка отправилась к Некроманту. Машинально держась за бок, она отстранила колосса на глиняных ногах, топтавшегося у входа. Некромант, как обычно, не удивился незваной гостье. Амазонка молча села на табурет. Скатав свитки, которые он читал до этого, Некромант сел напротив.

– Разве преданность когда-то кого-то разочаровывала? – Ответа не последовало, так что она продолжала: – Я могла бы терпеть твое безразличие сколько угодно, но не после вчерашнего. Ты спас мне жизнь и разбиваешь мое сердце... Какую чушь я несу.

– Не без этого, – ответил Некромант. Амазонка усмехнулась:

– Сегодня в нефритовом зеркале я увидела свою отрезанную голову. Пал не желает говорить, что это означает. Я подумала, что ты можешь знать.

– Отрезанную голову? А сбоку не хватало волос? – уточнил Некромант.

– Да. Как ты узнал?

– Я то же самое видел сегодня во сне.

– Просто мистика! – громко сказала Амазонка. – Так что это значит?

– Я не думаю, что ты хочешь знать это, девочка, – ответил Некромант. Амазонка взглянула на него и, вставая, развязала кожаный ремешок, стягивающий ее волосы. Золотой водопад окутал ее плечи. Затем она принялась было распускать шнуровку на своей одежде, но Некромант жестом остановил ее. Подозвав колосса на глиняных ногах, он что-то скомандовал ему; тот быстро вышел и задернул за собой занавесь.



Прошло очень много времени. Было уже совсем темно. Некромант размышлял о том, что такое сон – отголосок смерти? Или просто досадная необходимость? Амазонка так мечтала о нем, а теперь спит, прижавшись к нему, такая доверчивая и доступная. Длинные тонкие пальцы Некроманта пробежали по ее волосам. У Разбойницы волосы были такие же мягкие, только немного темнее. Некромант вспомнил себя молодым и необузданным, готовым на все ради нее... Подумал о том, насколько остыло его сердце за все эти годы. Устав от грустных воспоминаний, он крепче прижал к себе теплое тело спящей девушки. Она дышала глубоко и ровно.



Пятеро убивали в Скалистых Пустошах и в Логове Червя, в Храме Когтя Гадюки и в Арканном Святилище, в сельве Кураста и на Адской Речке. Пятеро убили Дюриэль, Хранителя, Мефистофеля, Гефасто и всех остальных. Пятеро подошли вплотную к логову Дьявола. Пятеро активировали по одной все печати, убив уникальных монстров, появившихся при этом. Пятеро окружили главного врага.

Дьявол был непрост. Он не собирался сдаваться без боя. По сигналу герои начали атаку. Волшебница встретила Дьявола холодом, Некромант натравил колосса на глиняных ногах, помогая ему магией, Варвар с Паладином вступили в ближний бой, а Амазонка выпустила на него свои стрелы. Через некоторое время все кончилось. Дьявол упал бездыханным, переводящие дух герои переглянулись.

– Не думал, что это будет так просто, – сказал Варвар.

– Что же нам теперь делать? – иронично поддела его Волшебница.

– А ведь и правда, – отозвалась Амазонка. – Нам пора домой. Мне – к Южному морю, Палу – в свой Орден, Сор...

Она не договорила. Что-то ударило ее в спину и подбросило вверх.

Коварство Дьявола не знало границ. Его длинный заостренный хвост прокрался к самой легкой мишени и пронзил ее. И теперь, проткнутая насквозь, Амазонка дергала ногами в метре над землей, пока ее друзья бежали к восставшему Дьяволу. Девушка сползала все ниже и ниже по зазубренному хвосту, пока Варвар одним ударом не перерубил его; и тогда она упала на каменный пол, а из ее горла хлынула кровь.

Бой возобновился с новой силой. К воплям Дьявола, звону оружия, ледяным взрывам, летящим с посоха Волшебницы, добавился еще один звук – предсмертные хрипы Амазонки. Часть хвоста Дьявола, оставшаяся в ней, некоторое время продолжала извиваться, словно змея, причиняя невыразимую боль, а затем затихла. Амазонку начало трясти, колотить крупной дрожью – точно так же, как трясло перед смертью Черных Лучниц и Порочных Охотниц. Она выгнулась, как ее собственный лук, который теперь валялся на полу, перевернулась на живот и снова на спину, вытянулась, будто одна из ее стрел, рассыпанных по каменным плитам. Амазонка и Дьявол испустили дух одновременно.

– Отрубите ему голову! Отрубите ему голову! – истерически завизжала Волшебница, бросившись к Амазонке и таща за собой Паладина. Вместе с ним они выдрали зазубренный обрубок хвоста из ее живота, вытащив заодно немного внутренностей мертвой воительницы. Паладину хватило одного взгляда, чтобы понять, что Амазонка уже никогда не встанет с холодного полированного пола Дьявольской усыпальницы. Он бросил взгляд на Варвара. Тот давно уже перерубил шею Дьявола, но продолжал наносить удары, как безумный. Он был весь в ядовитой крови, летевшей из-под топора, но все рубил и рубил, пока руки не перестали слушаться его. Тогда он тоже подошел к покойнице. Паладин не хотел смотреть на его лицо.

Чьи-то руки с длинными тонкими пальцами накрыли ужасную рану на теле девушки темным плащом. Некромант подхватил Амазонку на руки и понес с порталу. Взглянув на его удаляющийся силуэт, Волшебница зарыдала и отвернулась, закрывшись руками. Паладин стоял, соединив ладони и шепча молитву. Варвар посмотрел на его одухотворенное лицо и отшвырнул свой топор в угол.



Некромант смыл кровь с кожи и волос мертвой девушки. Уложив ее на постель, на которой он впервые узнал ее, он снял кожаный ремешок с ее головы и освободил золотые волосы. Вынув узкий острый нож, он отрезал прядь волос над ее левым ухом. Именно такой он видел ее в том сне. Приставив острие ножа к ее шее, Некромант намерен был сделать аккуратный разрез вокруг всей шеи, но что-то остановило его. Он залюбовался ее закрытыми глазами, бескровными губами, разгладившимся лбом, который она для него морщила, чтобы казаться старше, ее неземным покоем. Она походила на ангела, ангела смерти. Некромант коснулся ее прохладной щеки. Она влекла его, мертвая девочка, влюбленная в него. Он склонился над ней и впился губами в ее бледный рот. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного. Реальность расступилась вокруг Некроманта и его мертвой подруги.



Когда все было кончено, он еще раз взглянул на нее и принялся расчленять тело. Сначала отделил голову, затем руки, ноги, извлек сердце и матку. Затем он сложил все, кроме туловища, в Куб, закрыл его и нажал пружину. Куб затрясся, впервые вобрав в себя части тела и превращая их, засиял изнутри и утих. Крышка Куба откинулась на шарнире.

Некромант, едва превозмогая собственное любопытство, осторожно заглянул внутрь Куба. На самом дне он разглядел что-то светлое. Осторожно вынув предмет, он понял, что это маленькая склянка с зельем. Она светилась, излучала золотое сияние, как ни одно из известных Некроманту зелий. Откупорив склянку, он вдохнул запах зелья, и у него закружилась голова от незнакомого аромата. Поднеся склянку к губам, Некромант выпил все до последней капли.

Сначала он ничего не почувствовал. Все было как прежде – шрам на левой ладони, хрюканье голема на улице, порывы ветра, бьющие в тканевую переборку шатра. Потом, постепенно, к знакомым ощущениям добавились новые. Он был ветром, колышущим ткань, он был големом, топчущимся у входа, он был внутри собственного шрама на руке. Он увидел свет, взмыл навстречу свету, растворяясь в нем. Он увидел Разбойницу, бегущую навстречу ему, ее длинные рыжие волосы развевались по ветру.



Их похоронили вместе на маленьком кладбище позади дворца в Лют Голейне – Некроманта и то, что осталось от Амазонки. Вместо камня на могиле стояла вытесанная Варваром скульптурка, изображающая Некроманта с Амазонкой на руках.

Автор : Daria ////////////////////////